Секрет Пушкина даже не в том, сколько он написал, в каких жанрах и каково качество того, что он написал. Секрет Пушкина в том, что его появление в то самое время было определено каким-то провидением. Пушкин своей жизнью поднял знамя поэта на тот уровень, которым оно до сей поры не было в новейшей истории. Быть поэтом с тех пор стало не просто увлечением дворянства, это стало истинным призванием. Можно вспомнить самых известных предшественников Александра Сергеевича – Державина и Жуковского. Первый и вовсе остался в истории по большому счету лишь как придворный стихотворец, не отделенный от императорского двора, а второй вошел в историю как учитель самого Пушкина. То есть во времена этих двух звание поэта совсем не имело такой широты и такого статуса, которые придал ему Пушкин.

Уже после него появились люди, которые с гордостью смогли назвать себя поэтами – с моей точки зрения, наиболее удачными в этом плане были Есенин и Высоцкий – они наиболее объединили в себе ту миссию народного поэта-любимца, поэта-солнца, которую породил Пушкин.

Многие писали стихи и многие оказывались признанными, но те люди, которые в какой-то степени не «резонируют» с талантом Пушкина, все равно остаются на некоторой стихотворной периферии – будь то Мандельштам, Ахматова, Пастернак или прочие. Как ни крути, но в общественном сознании, которое определяет все-таки фортуна (или, если хотите, Провидение), первыми всегда были Есенин и Высоцкий. Все прочие поэты – это уже определенный уровень интеллигентности, требующий некоторого глубинного погружения в поэзию, где нужно иметь некоторый экспертный взгляд на данный вид искусства. А если же учитывать обыкновенный обывательский дух, которым и определяется народное признание, то это всегда такая линия: Пушкин – Есенин – Высоцкий. По сути, было лишь три великих русскоязычных поэта, и я сейчас их назвал.

Вопрос только в том, зачем миру понадобились эти трое и почему мир не наплодил большее количество подобных поэтов-солнышек. В этом основная загадка. То есть, несмотря на то, что деятельность поэта стала признанной, при этом она не стала такой же популярной, как, скажем, деятельность других стандартных профессий.

И тут мы приходим к одному из двух выводов: либо к тому, что поэтов не должно быть много, либо в наше время сам статус поэта переформатировался, и его место сейчас занимает нечто другое. Лично я придерживаюсь второй точки зрения, и мне кажется, что сейчас поэзия переформатировалась в эстраду. Ведь в свое время что Пушкин, что Есенин, что Высоцкий – это были настоящие звезды своей эпохи. Тогда читали стихи и тогда их считали важным элементом жизни. Сейчас же поэзия явно уступает место другим формам, и эстрада нынче так же популярна среди народа, как в свое время были популярны стихи Есенина.

Конкретных, конечно, имен в современной эстраде я не назову, кого можно было бы отметить как наследника этой звездной поэтической традиции, поскольку я эту тему подробно не изучал, но они определенно есть или по крайней мере будут.

А поэзия сейчас уже становится чем-то элитарным, но отнюдь не массовым. Даже такое общемировое признание, как вручение Нобелевской премии по литературе, зачастую не прибавляет народного признания ее обладателю. Нобель выглядит премией экспертов и для экспертов, существуя в какой-то своей особой атмосфере, далекой от массовых тенденций. Если бы Нобель был вправду массовым, то его бы давно уже получил Стивен Кинг. Однако, как видим, этого не происходит.

А потому можем лишь зафиксировать, что история того, что породил в свое время Пушкин, а потом подхватили Есенин и Высоцкий, уже закончена. Я не считаю это грустным, потому что разные эпохи всегда выводят на первый план разные виды искусства. Совершенствуются поколения, меняется и само время, которое требует новых форм и смыслов. А значит, все, что происходит в современной культуре, – это нормально – просто в нынешнее время она переживает эпоху глобальной трансформации, по завершении которой наверняка и «вынырнут» какие-то новые гении в каких-то новых формах, о которых мы пока что можем лишь догадываться.