Начиная с 1960 года фильмы ужасов собрали в прокате 24 миллиарда долларов (с учетом инфляции)! Включая знаменитый триллер “Оно” по роману Стивена Кинга, который принес создателям более 700 миллионов долларов. Фильмы ужасов направлены на страх, тревогу и желание выжить, зачем финансировать индустрию таких эмоций?

Социолог Марджи Керр вместе со своим коллегой Грегом Зиглом, директором программ когнитивной неврологии в Университете Питтсбурга, провел эксперимент: создал лабораторию в подвальном помещении дома, где работал экстремальный аттракцион с привидениями. Ученых интересовали реакции человеческого организма на добровольное истязание самого себя эмоциями негативного характера.

В эксперименте приняли участие 262 посетителя аттракциона (139 женщин и 123 мужчины, средний возраст – 27,5 года). Они выполняли ряд тестов и заполняли анкету о своем эмоциональном состоянии до и после визита в зону “зомби-апокалипсиса”. Кроме того, у 100 человек снимали электроэнцефалограмму для изучения активности головного мозга. Сам аттракцион длился 35 минут, в течение которых бедолаг стращали спецэффектами, пугали героями самых зловещих ужастиков и даже били слабыми разрядами тока.

– Когда мы боимся, организм запускает первобытную программу реагирования на угрозы: бей или беги! – объясняет Марджи Керр. – Автоматически в организме запускается сложная система химических реакций, которые должны помочь нам выжить в угрожающей ситуации: адреналин, эндорфины, дофамин, серотонин, окситоцин и другие гормоны наполняют мозг и тело. Но парадоксальным образом те же химические агенты поступают в кровь и во время позитивных переживаний, например, когда мы счастливы, взволнованы или удивлены. Разница в контексте: когда человек осознает, что находится в безопасности, то получает выгоды от острых ощущений.

Например, часто на экране используют две распространенные боязни – темноты и преследования. Кроме того, важно выдержать напряжение на протяжении всего фильма. Зритель нон-стоп готов к опасности – причем неизвестно, к какой именно. И эта неизвестность – тоже прием. Когда мы знаем, что нам угрожает, мы можем продумать план действий и спастись. Когда не знаем – страх усиливается, ведь подготовиться к чему-то, что вот-вот нападет на нас, мы не можем.

Нам страшно в первую очередь потому, что мы вживаемся в роль главного героя хоррора. И это уже не какая-то чуждая нам жуткая история. Мы словно сами находимся у двери этого злосчастного подвала, куда точно не стоит спускаться.

Бояться полезно 

Есть ли вообще какая-то польза от просмотра слешеров?

1. Человек испытывает два типа страхов. Нашу повседневную жизнь может отравлять нервозное беспокойство общего характера: страх утраты близких, риск потери работы, наступления бедности или внезапной тяжелой болезни… Но существует и животный страх, который мы испытываем, когда в темном переулке возникает лицо убийцы или дверь дома выламывают преступники. И в этом случае страх, который мы испытываем в кинотеатре, вытесняет отвлеченные и абстрактные переживания, облегчая состояние человека.

   У посетителей комнаты с приведениями сразу улучшилось настроение, ушли раздражение и усталость. Чем страшнее, тем лучше: чувство счастья было вызвано восприятием опыта как активного и пугающего. Опрашиваемые также испытывали ощущение, что побороли собственные страхи и лучше узнали самих себя.

Анализ данных электроэнцефалографа показал, что активность мозга снижается у тех, кто получил удовольствие от комнаты с привидениями. Другими словами, чрезмерно насыщенные и пугающие занятия – по крайней мере, в таких безопасных местах, как аттракцион – могут «сузить» мозг, что и вызывает чувство счастья. Похожие результаты демонстрируют и практикующие осознанную медитацию.

«Мы любим смотреть ужастики, потому что это обостряет самую сильную эмоцию. Испытав страх, мозг пытается восстановить баланс, происходит неожиданный прилив счастья и умиротворения. Именно амплитуда силы этих эмоций – наша цель: сначала страшно, а затем хорошо от того, что это нереально. Человек погрузился в фильм, прожил, поиграл на своих нервах, а после – вынырнул и успокоил себя», – говорят ученые.

2. Фильмы ужасов помогают обрести друзей. Дело в том, что людей особенно сильно объединяет совместно пережитый негативный эмоциональный опыт. Этот аспект не до конца изучен, особенно в контексте именно фильмов ужасов, тем не менее выглядит довольно логичным: пары становятся ближе, когда приходит общая беда, да и в тех же ужастиках участники резко начинают безгранично доверять друг другу, после того как увидели привидение или монстра, а потому что больше некому. Враг моего врага – мой друг.
3. Острые ощущения нам необходимы, потому что мы потомки искателей приключений, которые заселили планету. Большую часть своего исторического существования наши предки сражались с хищниками и врагами. Именно таких эмоций нам не дает современная жизнь.
   Участие в жутко пугающем развлечении равносильно по ощущениям забегу на 5 км или скалолазанию. Тут и ощущение неопределённости, и физическая нагрузка, и преодоление себя. А в конце – долгожданное облегчение, что всё получилось и осталось позади.

Страшно-весёлый опыт служит перезагрузкой после стрессовых ситуаций и даже повышает уверенность в себе, потому что после маньяка или монстров, почти всё на свете выглядит не таким уж и сложным. Умом ты, конечно, понимаешь, что угроза ненастоящая, но это и не нужно. Настоящим должен быть страх, так же как и удовлетворение в итоге.

Правда, этот кайф могут ловить не все, уточняет Марджи Керр, а только те, у кого хорошо работает система дофаминового вознаграждения. Дофамин – это главное химическое вещество, связанное с удовольствием: оно поступает в мозг, когда наше ожидание награды с лихвой оправдывается. Те, у кого дофаминовые рецепторы реагируют не очень активно, после киносеанса релакса не испытывают. Это касается людей с психическими расстройствами в духе депрессии, ПРЛ, БАР и прочее. Также это может касаться людей, у которых проблемы с дофаминовым обменом вследствие гормонального сбоя.